когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
That's the whole trouble. You can't even find a place that's nice and peaceful, because there isn't any. You may think there is, but once you get there, when you're not looking, somebody'll sneak up and write "Fuck you" right under your nose. Try it sometime. I think, even, if I ever die, and they stick me in a cemetery, and I have a tombstone and all, it'll say "Holden Caufield" on it, and then what year I was born and what year I died, and then right under that it'll say "Fuck you". I'm positive, in fact.
когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
воспоминаний фотопленка
вот фотографии ребенка
в слюнях и маленького роста
вот фотографии подростка
в слюнях, ну и носу серьга
а это фотки старика
в слюнях и мокрых брюках...
Тут оказывается прошло очень много… на меня напали жестокие штормовые волны сладко-горькой ностальгии. И осень, и зима, и весна… И даже лето.
Все такое прекрасное, и все уже прошло. Наверное именно это ощущение заставляло бесноваться, лезть на стену и выгибаться в дьявольскую дугу. Поганое время течет слишком быстро, или слишком медленно, но в любом случае совсем не так как я того желаю. Хотя…
У меня новая жизнь, тут много кино, мыслей о высоком, чего-то полного и взрослого, перспектив, биения жизни, появились даже наркотики. И возможно скоро я буду трястись и плакать уже над ней.
когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
научиться бы и в жизни говорить с такими ненавязчивыми паузами, тщательно подбирая слова. Чтобы из них получалось хотя бы хоть что-то похожее на то что я на самом деле хочу сказать.
когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
фрустрация завершена...
теперь я просто ощущаю себя маленьким.
и даже не знаю как себя вести в этой материальной реальности, где нужно носить и иметь бумажки, и никого не волнует что ты, например, играешь на баяне или стихи пишешь...