Психологическая драма, новое дыхание в литературе.
все герои выдуманы.
читать дальшеПришвин сидел на кухне и колол орехи. Шелуха разлеталась по всей кухне, падала на пол, прилипала к ступням и эмигрировала в коридор. Ядра Пришвин складывал в трехлитровую банку, он сидел за этим занятием с самого утра, банка была наполнена уже на половину. Левая кисть Пришвина, занемела и стала отдавать тупой болью. Пришлось встать, временно отвлечься от своего занятия.
«Не могу понять, что это я делаю?»-Думал Пришвин. – «Что это у меня за орехи-то? Грецкие? Или фундук?». Он встал и растирая кисть, уставился в окно. За окном был теплый день, солнце бодрилось, облака куда-то торопились вместе с прохожими, во дворе играли дети: кто-то что-то громко кричал по-немецки, а кто-то в ответ мутузил его лопаткой.
Пришвин включил радио, покрутил импровизированную ручку из колпачка от фломастера, что-то поймал. Заиграло что-то восточное. Пришвин почесал трико и сел обратно за работу.
Из глубины его однокомнатной квартиры медленно выдвигалась жена в бигудях. Она медленно подступала словно цунами, кутаясь в халат. Радио поперхнулось и заиграло марш. Лицом она была словно лошадь, настроением будто сам сатана. «Не поняла. Что ты делаешь-то?»-прокряхтела она- «Что это у тебя за орехи-то? Грецкие? Или фундук?». Пришвин нахмурился и сплюнул в раковину ядовитую слюну. Во дворе особенно громко взвизгнули немецкие дети, Пришвин нахмурился сильнее.
Красавица-жена, достала из кармана халата серебряный портсигар, предложила Пришвину, он взял, оба подкурили от газа и стали сурово выдыхать в пространство кухни табачные кольца. Оба явно нервничали.
-Так значит ты жена? – спросил Пришвин, как бы просто так. Тем же тоном вы обычно говорить про погоду.
-Жена. – ответила жена и выпустила большое ровное кольцо прямо в потолок.
-А чья жена?
-Не ваше дело.
-Как же не наше. У нас с вами была близость. Я обязан знать, кто будет бить мне морду.
-Не ваше дело.
Радио поперхнулось и спросило «А что это у вас за орехи-то? Грецкие? Или фундук?».
Пришвин моргнул, потер свободной рукой висок и опять моргнул. Жена ушла в ванну, забыв поставить чайник. Краски сгущались. Пришвин коло орехи. Вечерело.