когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
сидел в очереди к хирургу с мужиком из макеевки. Ему в ногу вшили пластину на 12 болтах, он клял зычным голосом сионистов и бендерофашистов, воспевал свои шахты, ничем не отличался от прочих старух в очереди.