когда я трезв я муму и герасим, мама, а так я война и мир
сегодня ночью фонари примерзли к деревьям огромными хрустальными шарами. Если бы кто-то мог описать это так, чтобы точно стало ясно тому, кто такого никогда не видел. Художники и мастера слова или кто они там?..
Ночами. Дикое место, заряженное до нельзя. Оставляешь за спиной ментовский стакан, маршруточников, минирынок разливуху и два ларька, и оказываешься в ста метровой зоне повышенных происшествий: салатовый горбатый с фифай за рулем выгружает в сугроб невозможно нетрезвого самца. Резко, разворачивается, вязнет в трамвайных путях, спотыкается и уносится дальше. 3 ночи. Троллейбус обильно искря рогами ездит туда сюда, пустой. 3 часа ночи. В доме напротив старики занимаются сексом со светом.
Но вчера было страшнее всего, вчера я был пойман за руку сморщенным старцем, что имел круги под глазами такие как остаются на скатерти от мокрых кофейных чашек. Он вцепился в меня и начал рыдать, мол сынок, мол веди домой. Рыдать и хлюпать носом, не прекращая стенаний все 200 метров. Я молодой, мне гулять, он тоже был молодой, а теперь немолодой, никто, никакой алкаш, или подумают какой-то алкаш, ты молодец, сынок, вон там, никто, а ты молодец, будешь такой, все такие будут, а они, а мы, молодец, я был молодой....
А потом у подъезда он долго пытался поймать губами мою руку в его руке.
целовал и слюнявил пальцы.
Ночами. Дикое место, заряженное до нельзя. Оставляешь за спиной ментовский стакан, маршруточников, минирынок разливуху и два ларька, и оказываешься в ста метровой зоне повышенных происшествий: салатовый горбатый с фифай за рулем выгружает в сугроб невозможно нетрезвого самца. Резко, разворачивается, вязнет в трамвайных путях, спотыкается и уносится дальше. 3 ночи. Троллейбус обильно искря рогами ездит туда сюда, пустой. 3 часа ночи. В доме напротив старики занимаются сексом со светом.
Но вчера было страшнее всего, вчера я был пойман за руку сморщенным старцем, что имел круги под глазами такие как остаются на скатерти от мокрых кофейных чашек. Он вцепился в меня и начал рыдать, мол сынок, мол веди домой. Рыдать и хлюпать носом, не прекращая стенаний все 200 метров. Я молодой, мне гулять, он тоже был молодой, а теперь немолодой, никто, никакой алкаш, или подумают какой-то алкаш, ты молодец, сынок, вон там, никто, а ты молодец, будешь такой, все такие будут, а они, а мы, молодец, я был молодой....
А потом у подъезда он долго пытался поймать губами мою руку в его руке.
целовал и слюнявил пальцы.